Руководитель JPMorgan Asset Management раскритиковал Bitcoin в отчете «Мальтийский сокол»

Высокие оценки биткоина — это «то, из чего сделаны мечты».

Так утверждает Майкл Чембалест, председатель отдела рыночной и инвестиционной стратегии J.P. Morgan Asset & Wealth Management, в отчете, пересказывающем «Мальтийский сокол» — фильм 1941 года о бесценном артефакте, который стал символом жадности и в конечном итоге оказался подделкой.

«Я T буду покупать его, хотя часть меня этого хочет, независимо от последствий, поскольку именно на это с самого начала рассчитывали некоторые держатели Криптo », — написал он.

В своем 30-страничном расследовании «Мальтийский сокол: о криптовалютах и ​​блокчейнах» Чембалест подробно останавливается на том, что он считает хвалеными, но хрупкими вариантами использования криптовалют, такими как сохранение стоимости, трансграничные денежные переводы, децентрализованные Финансы (ДеФи), невзаимозаменяемые токены (NFT-ы) и внедрение блокчейна в финансовые услуги.

Средство сбережения

Начав с Bitcoin как средства сбережения, Чембалест говорит, что понимает, почему люди интересуются криптовалютами с фиксированным предложением как средством сбережения, учитывая, что развитый мир утонул в долгах и фиатных деньгах такими темпами, которые затмевают все, что можно было наблюдать после финансового кризиса 2008 года.

«Центральные банки и казначейства создали огромный вакуум доверия, и было бы странно, если бы на сцене T появилась какая-то альтернатива фиатным деньгам», — говорится в отчете.

Если рассматривать Bitcoin как дополнение к золоту, то тезис о сохранении ценности остается в силе, поскольку все больше людей используют его в качестве цифрового эквивалента, но он падает, когда речь заходит о волатильности и корреляции криптовалют с другими системными рисками и инфляцией.

«Волатильность биткоина по-прежнему невероятно высока, и ее волатильность часто растет, когда растет волатильность фондового рынка», — написал Чембалест.

Такая волатильность может быть побочным продуктом концентрации Bitcoin , говорится в отчете, добавляя, что около 2% держателей Bitcoin владеют 72% его стоимости. «Для всех либертарианских антиэлитистов это даже хуже, чем концентрация богатства домохозяйств США: для достижения 70% богатства требуется 10% домохозяйств США, а не всего 2%», — отметил он.

Трансграничные платежи

В отчете подсчитано, что Криптo удалось охватить лишь около 1% денежных переводов, а объем рынка за последнее десятилетие составил от 500 до 600 миллиардов долларов в год.

Потенциальная экономия средств сдерживается тем фактом, что получателям понадобятся банковские счета в стране назначения, чтобы иметь возможность конвертировать Криптo в наличные.

«Для людей, имеющих банковские счета, расходы на перевод Криптo в фиатные деньги равны расходам на конвертацию стейблкоинов на основе доллара в местную валюту, а затем расходам на вывод этих фиатных денег», — написал Чембалест.

ДеФи

Чембалест признает, что дезинтермедиация банков и финансовых услуг продолжается благодаря развитию различных финтех-платформ, но дает уничтожающую оценку тому, как это происходит в DeFi.

«Из того, что мы можем сказать, большая часть кредитования DeFi — это просто сверхобеспеченные Криптo другим держателям Криптo , чтобы последние могли либо (a) купить больше Криптo, либо (b) получить ликвидность под выросшие Криптo без уплаты налогов на прирост капитала. В любом случае, это, похоже, не тот вид кредитования, который мог бы пережить значительное устойчивое падение Курсы криптовалют », — говорится в отчете.

Опираясь на опыт кредитования P2P с использованием финтеха, Чембалест указал на данные, показывающие более высокие показатели просрочки по кредитам, чем по традиционным банковским кредитам, что в основном является функцией более слабых стандартов андеррайтинга. Он добавил, что такая платформа, как Lending Club, потеряла 65% своих акций по сравнению с недавним пиком.

Что касается будущего мира однорангового необеспеченного кредитования на основе блокчейнов, Чембалест сказал: «Удачи вам в этом», указав на характеристики, которые могут «напугать участников» традиционных пулов обеспеченного кредитования.

«Криптo не может быть выделено и назначено исключительно для деятельности, против которой оно размещено. Другими словами, Криптo может быть 'переипотечный«для поддержки нескольких видов деятельности», — говорится в отчете. «Если вы T помните, что означает это слово, введите «переипотека» в Google вместе со словами «финансовый кризис».

Мальтийский сокол к CoinDesk

NFT-ы

Чембалест «как ни странно» не отвергает феномен NFT, ссылаясь на стремительный рост современного искусства в XX веке, которое многие люди до сих пор считают недоступным или запутанным.

«Если вы не оцените художественные достоинства NFT яхт-клуба Bored APE , это T значит, что другие T не оценят», — говорится в отчете.

По словам Чембалеста, ахиллесовой ONE NFT является концентрация собственности, так же как и владение Bitcoin является высококонцентрированным. Он сослался на исследование арт-платформы SuperRare NFT, которое показало, что большинством ее работ владеют всего четыре коллекционера, и между ними и 16 000 собранных ими произведений искусства существует всего три степени разделения.

«Это очень высокая степень изолированности, даже по меркам рынка искусства. Исследование также показало, что вторичный рынок был даже более концентрированным, чем первичный», — отмечается в отчете, признавая при этом, что искусство является ONE из подмножеств более широкого пространства NFT.

Отпоры

Повторяющимся мотивом в мышлении Чембалеста является ускоренное изменение культурных предпочтений в последнее время. Тем не менее, когда он распространил свой отчет среди некоторых сторонников Криптo и венчурных капиталистов, наиболее распространенной реакцией было то, что он близорук.

Например, статья Чембалеста была похожа на оценку стоимости интернета в 1995 году, по словам ONE комментатора. Кто бы мог подумать, что поисковая система будет стоить триллион долларов в то время, например.

Другой респондент сказал, что, возвращаясь еще дальше в прошлое, было бы разумно вспомнить войны за электроэнергию 1800-х годов.

«Первым этапом любого инновационного цикла является развитие инфраструктуры», — говорится в ответе. «Высокоценные приложения появляются позже. Именно это произошло во время войн за электроэнергию, когда будущие варианты использования были сильно недооценены даже такими людьми, как Джуниус Спенсер Морган (отец JP Morgan), который считал электричество модным, а керосиновые лампы работали просто отлично».